Английские зарисовки – 042 – Озёрный край и свадьбы

Озёрный край, в котором вы оказываетесь, когда покидаете Ливерпуль и направляетесь на север, в Шотландию – это примерно то же для Англии, что Кольцо Керри – для Ирландии. «Примерно» потому, что, во-первых, он меньше (порядка 50 километров в радиусе), во-вторых, будучи образованным ледником, представляет собой замкнутое пространство долин среди гор, а не открытые береговые линии, по которым мы с вами недавно проезжали, рассуждая об ирландских феях и прочих сказочных существах. И в-третьих, потому, что этот национальный парк и заповедник живёт гораздо более активной жизнью, нежели его ирландский собрат, гораздо гуще застроен очень симпатичными мне домиками из обычного серого камня и гораздо лучше посещаем: по официальным данным здесь ежегодно бывает более 20 миллионов туристов. Главный туристический сезон, разумеется, приходится на лето, поэтому мы оказались избавленными он надоедливых толп и увидели Озёрный край таким, каким, вероятно, видели его те первые туристы, которые пришли сюда в конце XVIIIвека, начитавшись «Гида по озёрам» Томаса Уэста (1778 год).

Проще всего представить себе то место, о котором я веду рассказ, это пересмотреть начальные кадры фильмов «Властелин колец» и «Хоббит», где показывается уклад жизни человечков с волосатыми подошвами. Сплошной уют, зелень и свежий воздух. В нашем случае воздух был свеж даже чересчур, так что мне во время прогулки пришлось отдать жене свою ветровку. Местные жители тоже поёживались и пересмеивались на тему того, что давненько у них не было такого 1 мая.

Окружающее край холмы, выглядящие в отрыве от Альп или Гималаев настоящими горами, даже в самых высоких точках не дотягивают до километра. Высочайший и здесь и во всей Англии пик Скафелл имеет в высоту 978 метров.

Озёр, действительно, много. Я насчитал 19. Причём только одно из них называется «озером» (lake). Большинство называется просто “water” (вода) или “mere” (тоже озеро, но только не столько глубокое, сколько широкое, откуда и его этимологическая связь с «морем»).

Дороги здесь узкие, долины широкие, озера по берегам красиво поросли деревьями, о домах я уже сказал, а кое-где на лужайках пасутся теплые овцы. Посреди некоторых озёр очень живописно плавают островки леса. Если бы ещё солнышко почаще выглядывало, было бы вообще прелестно и чудесно.

Объехав на автобусе почти весь край, мы, наконец, остановились на привал в местечке Грасмир (Grasmere). Место это Вари выбрала потому, что на местном кладбище покоится тот, кто считается самым знаменитым певцом Озёрного края и создателем целой «Озёрной школы» в английском литературе – поэт Уильям Уордсворт (часто его пишут как Вордсворт). Хотя лично мне в пору поэтической юности и увлечений всякой романтической грустью был ближе его собрат по перу – Кольридж (чей сын похоронен на том же кладбище).

Перед кладбищем по рекомендации Вари мы зашли в маленькую пекарню, где пекли и сразу продавали пряники. Купили несколько штук на пробу и домой, благо всё заворачивалось в плотную бумагу, типа той, из которой в советскую пору делали замечательные кульки, и завязывалось ленточками. Упаковка снабжалась фирменной картинкой, но её давно уже и след простыл, а потому я не могу вам сообщить, как та пекарня называлась. При желании вы её и сами найдёте: не доходя до входа на кладбище, справа, через кусты.

Воспользовавшись получасом свободного времени, мы заглянули в небольшой ресторанчик пообедать по обыкновению горячим супом, а потом праздно гуляли с фотоаппаратом и камерой вдоль озера Грасмир. Я представлял себе, что никуда дальше ехать не надо, что когда нам надоест любоваться неяркой красотой здешних мест, мы просто толкнём первую попавшуюся калитку, шагнём за низенькую каменную кладку забора и окажемся дома.

Однако нас ждал автобус и путь дальше, в Шотландию. Правда, ждал автобус не только нас, а ещё и мастеров, которых вызвала Кёрсти и которые подъехали специально для того, чтобы починить вышедшую из строя боковую дверь. Заняв место, Алина вернула мне ветровку, которую я надел (проведя на озёрном ветру примерно час в одной рубашке) и потому не простудился из-за образовавшегося в автобусе неуловимого сквозняка. В отличие от моей доверчивой жены, решившей, что раз вокруг автобус, значит, должно быть тепло, и отказавшейся взять ветровку обратно.

Как бы то ни было, дверь в конце концов будто бы починили, и мы тронулись навстречу горцам, волынкам, килтам, виски и Храброму Сердцу из одноимённого фильма Мэла Гибсона.

И снова никому не было дело ни до нас, ни до наших паспортов, только указатели на автостраде стали лаконично указывать не на Ливерпуль или Лондон, а на Глазго и Эдинбург.

А теперь самое время поговорить о свадьбах. Потому что указатель, под который мы свернули, сообщал о близости деревеньки Гретна-Грин. Что? Вы ничего о ней не знаете? Ну, тогда у вас впереди забавная история!

В 1754 году в Англии был принят «брачный акт» некого лорда Хардвика, гласивший, что отныне заключать семейные узы без согласия родителя или опекуна могут молодые люди не младше 21 лет. Этот закон распространялся так же и на подопечный Англии Уэльс. Но не на Шотландию. Здесь по-прежнему можно было жениться в 14 лет и выходить замуж в 12, как с разрешения взрослых, так и без оного. Причём для этого было достаточно в присутствии двух свидетелей назвать себя мужем и женой. Нет ничего удивительного в том, что когда тут вскоре построили дорогу, по ней из Англии хлынули толпы желающих сочетаться браком: Гретна-Грин оказалась ближайшим к границе пунктом на территории Шотландии. Обязанности свидетеля и руководителя церемонией взял на себя местный кузнец. Настоящим мастером своего дела по сей день считается последний из «священников наковальни» некий Ричард Реннисон, успевший до ужесточения шотландских законов провести 5 147 церемоний, бравший за каждую от 1 до 20 фунтов (что по нынешним временам соответствует 3 030 фунтам).

Самым скандальным по сей день считается брак, заключенный здесь в 1826 году. Вот как описывает его в своей книге о Шотландии Генри Мортон[1]:

«Вдовец по имени Эдвард Гиббон Уэйкфилд похитил пятнадцатилетнюю наследницу Эллен Тернер. Этот человек выдумал совершенную небылицу, которой сегодня ни на мгновение не поверила бы ни одна школьница. Он сказал девочке, что её отец заболел и находится на пороге смерти. А потому послал его, чтобы отвезти дочь в Шотландию. Во время путешествия он довёл бедного ребёнка до полного отчаяния. Он сообщил, что отец разорён и вынужден скрываться от кредиторов, что его дядя дал её отцу взаймы 60 000 фунтов стерлингов, и единственный способ спасти отца – выйти замуж за него, Уэйкфилда. Растерянная и перепуганная девочка так и поступила, когда они добрались до Гретна-Грин, и Уэйкфилд немедленно увёз её во Францию. Однако семье удалось отыскать и спасти Эллен. Уэйкфилда арестовали и в суде Ланкастера приговорили к трём годам тюремного заключения за похищение, а брак был аннулирован специальным актом парламента.

Для меня самое страшное в этом деле (пишет далее Мортон) – его продолжение.Если окажетесь в колониальной конторе Уайт-Холла, на почётном месте вы увидите бюст Эдварда Гиббона Уэйкфилда, колониального администратора. После освобождения из тюрьмы он эмигрировал и сделал блестящую карьеру в Австралии, Новой Зеландии и Канаде. На самом деле он стал апостолом научной колонизации».

Стоит ли говорить, что Мортону весть этот кузнечный аттракцион в Гретна-Грин не понравился. Теперь здесь несколько белостенных одноэтажных домиков, ставших просторными магазинами продуктов и сувениров. На видном месте стоит транспарант, сообщающий, что все эти заведения открыты каждый день в 9 утра (кроме рождества) до 17 или 19:30 вечера.

Посреди одной из дорожек торчат прямо из земли две здоровенные ржавые руки, которые смыкаются пальцами и образуют своеобразную модернистскую арку, через которую, вероятно, проходят радостные молодожёны.

Несмотря на всю надуманность этой традиции сегодня здесь по-прежнему заключается порядка 5 000 браков в год. Чем не шотландский Лас-Вегас!

Гретна-Грин упоминали в своих произведениях и Джейн Остин, и Агата Кристи, и многие другие писатели. В 1967 году французский комик Луи дё Финес снимал здесь свои «Большие каникулы». А если вы следили за событиями сериала «Аббатство Даунтон» (не знаю, правда, шёл ли он по нашему телевидению), то наверняка помните, как во втором сезоне именно туда стремится убежать с шофёром-ирландцем Брэнсоном наследница аристократического рода Кроули Сибил. Кстати, ничем хорошим её брак без отеческого благословения не закончился, и она умерла при родах (а исполнявшая её роль молодая актриса благополучно ушла сниматься в более выгодных фильмах).

На высокой мачте над деревенькой реял Андреевский стяг – белый Х-образный крест на синем полотнище. Ибо св. Андрей по преданию считается покровителем Шотландии. Еще в 832 году н.э., гласит легенда, король Ангус II руководил войной пиктов и скоттов с англами. Перед решающей битвой он помолился св. Андрею, который потом явился к нему во сне и заверил, что всё будет в порядке. Утром же на голубом небе над войсками белые облака прочертили крест, пикты со скоттами воодушевились и разгромили превосходящие силы англов. Ну и как после этого было не сделать Андрея своим вечным покровителем. Правда, злые языки утверждают, что в древности на крестах подобной формы распинали за мужеложство, но кто ж теперь упомнит…