Хэллоуин – кто такой и зачем

Безобидная традиция? Христианский праздник Всех Святых? Повод принять на грудь? Дань прошлому? Или энергетический разлом, позволяющий добровольно и даже радостно отдать хорошо если только часть своей энергии сущностям, природу которых понимает далеко не каждый? Судите сами.

Все так называемые «праздники», будь то Новый год, Рождество, 1 мая, Хэллоуин, 8 марта и т.д. и т.п. – это всегда (!) не то, что кажется обывателю. Их появление, поводы, а главное – последствия частично скрываются, частично просто не афишируются. Ведь зачем, как говорится, портить людям праздник? Пусть радуются. Только пусть потом и не удивляются: отчего это так резко выросла смертность, что случилось с нашими детьми – они такие нервные и грубые, ой, опять самоубийство, бедняжка, а ведь могла бы ещё жить да жить…

Опыт учит, что причин у любого события и явления бывает несколько. Поэтому и видеть происходящее нужно в комплексе. Если не знать, например, что летом 2010 года из-за перепроизводства пшеницы в США стали катастрофически падать на неё цены, а после пожаров в России, когда вся Москва задыхалась в марлевых повязках, в интернете появилась крохотная заметка, что фермеры наконец-то вздохнули спокойно, поскольку цены нормализовались, то можно свято верить в общепризнанную (и Википедией, разумеется, тоже) причину, мол, природные пожары, панимаш…

Но чтобы соединить точки в линию, а линию – в понятный рисунок, нужно эти точки для начала видеть. Хэллоуин – одна из них, причём довольно жирная.

Известно наверняка следующее: день, приходящийся на 1 ноября, считается началом кельтского нового года.

Кельты, как вы наверняка знаете, задолго до нашей эры (правда, сегодня уже не так очевидно, когда именно она началась) жили на территориях нынешней северной Франции, Германии, Англии, Шотландии и Ирландии (тогда ещё довольно единой за неимением христианства и ЕССР, т.е. европейского союза). И были у них жрецы, лесные братья, друиды. Говорят, друиды есть и сегодня, однако по поводу их компетентности лично у меня немало сомнений, ибо считается, что тогдашние друиды свои знания не записывали, а передавали из поколения в поколение устным способом. Конечно, можно верить в глупости по поводу того, что много тысяч страниц «Илиады» и «Одиссеи» некий слепой грек Гомер помнил наизусть, а слушатели его обладали такой фантастической памятью, что через много веков после его кончины смогли всё это записать и издать двумя толстыми фолиантами, однако едва ли нынешние «жрецы» действительно владеют исконными, а не придуманными заново знаниями. Это не наше дело и уж точно не тема данного короткого опуса.

Продолжим.

Празднование наступления нового года начиналось у кельтов на закате 31 октября и заканчивалось так же на закате – 1 ноября. Почему именно в это время? Потому что был закончен сбор урожая, светлое и радостное время подходило к концу, и наступала зима – тёмная половина года. Назвался этот праздник Samhain, что читается вовсе не Самхаин, а очень даже Савин или Саун. И относился он к так называемым «пороговым» датам, когда мир нашей Яви соприкасается с миром потусторонним, что позволяет тамошним обитателям, скажем так, феям, проникать оттуда сюда. Их, разумеется, нужно задобрить, чтобы они не помешали людям и скоту пережить зиму.

Что такое англосаксонские феи – отдельная тема. Наше нынешнее неправильное их понимание можно проиллюстрировать примером известного персонажа детских сказок – Питером Пэном. Добренький такой, весёлый и летучий, вечно юный сорванец. Да? Не совсем. Вообще-то по-английски его фамилия пишется Pan, а Пан, как вы уж точно знаете, это греческий лесной божок – с рожками, свирелью и на копытцах. «Вечера на хуторе близ Диканьки» давно перечитывали или пересматривали? Ну, так вот там этот Пан (Пэн), а в нашей традиции – просто чёрт, превосходно летал и проказничал. Хотя считается, что Питера Пэна придумал шотландский писатель Джеймс Барри, своего хуторского чёрта Гоголь не придумал точно. Мне приходилось читать в буржуазной прессе, что и прототип сегодняшнего Питера Пэна был отнюдь не таким безобидным, а свой извечный ножик тот, оригинальный Питер Пэн пускал в ход сугубо против детей. Согласитесь, если в наше время нобелевские премии мира дают за успешные бомбардировки чужих стран, то не могут те же «люди» ставить бронзовые памятники (в Лондоне и Брюсселе) мальчику, который действительно любил детей…

Мы отвлеклись.

Я не просто так затронул здесь детскую тему. Почитайте такие ирландские поэтические сборники как Lebor Gabála Érenn («Книга о захвате Ирландии»), и вы узнаете, в частности, что для задабривания вторгающихся в Савин духов из Межмирья (их называли Fomorians, и считали чудовищами, приходящими из воды или из-под земли) люди были вынуждены задабривать их подношениями. В качестве жертвенных даров использовались зерно, молоко или… маленькие дети. Если вам требуются примеры посвежее, вспомните дурацкую фэнтезийную сагу «Игра престолов», в которой люди больше всего боятся Зимы и приходящего с ней «из-за Стены» войска местного Кощея Бессмертного. Не дыма без огня. Точнее, нет льда без воды…

Так что, с одной стороны, нынешняя традиция одеваться ужастиками и ходить по домам, клянча конфеты, – для кого-то забава, однако корни её уходят в то время, когда отпугивание (или, наоборот, привлечение) злых (однозначно) духов сопровождалось надеванием на себя их же личин и хождением по домам соседей (особенно многодетных) за получением «живых даров».

Так же просто, как дьявольские римские Сатурналии (в честь бога Сатурна, то есть, Сатаны), перешли в Рождество, место древнего «праздника» Савин поначалу было занято победителями-римлянами с помощью двух их праздников – Фералия и Помона. Говорят, римляне взяли верх над кельтами и прочими жителями Альбиона в 47 году н.э. И также как последующие христиане, постановили, что местные праздники пусть и языческие, но уж точно варварские, а значит, незаконные. Фералия был праздником усопших (уже весело), а Помона назывался так в честь богини фруктов и деревьев (пом-и-дор, как мы слышали, это «золотое яблоко», но про яблоки – чуть позже).

Проторчав на Альбионе не одну сотню лет (почти четыре, если следовать выводам историков) и ничего там ровным счётом не добившись, кроме возможности потомкам завоёванных местных племён с гордостью отыскивать жалкие руины былых укреплений и с гордостью (почему?) рассказывать туристам, что их оставили сами римляне (блин, народ, они же вас побили, чем гордиться?!), легионеры, говорят, вернулись в родные итальянские пенаты и появились на Британщине лишь много веков спустя в облике теперь уже христианских рыцарей, несущих, как и их последователи сегодня, смерть ради мира.

Вероятно, христианские миротворцы застали Савин в том виде, в каком он был и до римлян (традиция ведь никогда так легко не исчезает, как кому-то хочется), а потому решили наложить на него свою благословенную руку, и папа Григорий III (это уже как бы VIII век н.э.) повелел считать, что на границе октября и ноября должно праздновать день всех святых, т.е. мёртвых (All Saints Day). Исконным английским синонимом «святого» было слово hallow, поэтому праздник на тогдашнем староанглийском стал называться Alholowmasse, что сегодня пишется как All-Hallowmas или просто All-hallows. «Канун» по-английски – это Eve (тем же иероглифом записывается, кстати, имя Ева), поэтому канун праздника получился All-hallows Eve, откуда, как считают знатоки, рукой подать до современного Halloween.

Думаю, многие из вас уже давно всё поняли и сделали соответствующие выводы. Мне же остаётся рассказать, откуда возникла традиция вырезать на Хэллоуин жуткие головы из тыквы и ставить в них свечки. Кстати, глядя на такую тыкву, я ловлю себя на мысли, что еже ли бы подобный «праздник» внедряли у нас на Руси, его наверняка окрестили бы как-нибудь вроде Головин…

Или просто – Колобок.

Так вот, оказывается, портить овощи и класть в них горящие угольки начали ещё во времена исконного Савина. Причём, как водится, до конца непонятно, то ли таким образом злых духов отпугивали, то ли привлекали, указывая в ночи дорогу. Тыква стала жертвой только лишь в начале XX века (хотя некоторые источники указывают точный год – 1837) да и то благодаря переносу Хэллоуина в Новый Свет, где она растёт повсеместно. В Старом Свете предпочитали резать картошку (когда она была, чего частенько не происходило, и тогда наступал голод) или репку. А как нынче называется тыквенная морда? Нет, не Фейсбук. Она называется Jack O’Lanterns или по-нашенски – Светильник Джека.

Вообще надобно знать, что Джеком на Британщине что и кого только ни называли. Даже самые неприличные вещи. Что-то вроде Ивана или Абрама в других традициях. Так вот, по ирландской легенде Джек был обычным пьяницей (коих в нынешнем ЕССР становится всё больше и больше), причём он в прямом смысле «допился до чёртиков», поскольку однажды в пивнушке к нему за стол подсел сам чёрт (в смысле Пан, в смысле постаревший Питер Пэн, в смысле Сатурн, Сатана, короче, Дьявол), и тут Джек повёл себя как заправский КВС (Кот В Сапогах). Поскольку деньги кончились, он предложил чёрту превратиться в монету, чтобы ею расплатиться за новую выписку. Когда доверчивый чёрт послушался, Джек сунул его в карман, где у него лежал серебряный крестик. В результате чёрт оказался в западне, и Джек не позволял ему вернуться в прежний облик до тех пор, пока тот ни пообещал в течение года больше не приставать. В следующий раз Джек предложил чёрту залезть на яблоню (помните?) и успел вырезать на стволе крест, чем снова запер доверчивого чёрта. На сей раз, он взял с козлоногого клятву не принимать душу Джека в ад, когда тот представится, и только тогда позволил слезть. В конце концов, Джек благополучно спился и умер. В рай его, разумеется, не взяли. Дьявол тоже оказался честным и сдержал слово, не пустив душу Джека в ад. Бедняге осталось лишь слоняться в Межмирье в вечном поиске пристанища. А чтобы ему было не так скучно, Дьявол на прощанье бросил ему угольков из пекла. Джек ловко поймал их в вырезанную репку и таким образом получил лампу…

Как говаривали в старь, сказка ложь, да в ней намёк. Я принёс лекарство, положил его вот тут, на камушек, а уж принимать его или нет – дело сугубо ваше.

Удачи!